Максим Киселев — генеральный директор АНО «Развитие человеческого капитала» Правительства Москвы, ректор «Технограда» на ВДНХ, президент Йельского клуба России, ментор Фонда «Сколково», профессор Сколтеха и преподаватель программ в ведущих вузах. В интервью журналу «Что делать Обозрение» он рассказал, какая эмоция лидирует в современном обществе, какие компетенции нужно развивать, чтобы быть востребованным, и зачем в Москве построили «Техноград».
Максим Юрьевич, вы добились успеха в разных сферах науки и бизнеса. Расскажите, как всё начиналось.
Я родился в Санкт-Петербурге – с этим городом связана большая часть моей самоидентификации. С 15 лет начал жить самостоятельно: переехал в Москву, экстерном окончил школу и в 17 поступил на психфак Московского государственного университета. Мне повезло в те годы изучать психологию под наставничеством великих советских психологов. Моей специализацией была клиническая психология. А уже со второго курса я стал работать в области психосоматики (тогда это считалось чуть ли не лженаукой). Позднее в Питере работал в сотрудничестве с Н.П. Бехтеревой.
А как вы пришли к преподаванию в Йельском университете?
Мой педагогический опыт начался рано – вскоре после окончания МГУ, когда я поехал проводить исследования в горах Памира, а подрабатывал учителем в лучшей школе Душанбе. Потом работал в лаборатории Академии наук в Питере, а после её закрытия вернулся в Москву, где возглавил сектор в Институте культурологии. Там мне и предложили поучаствовать в конкурсе на поступление в докторантуру американского университета. Я с удовольствием принял вызов, прошёл все тесты, и первого апреля мне позвонили из Йеля – предложили место со стипендией, сказали, что дают время подумать. Я ответил, что если это не первоапрельская шутка, то, конечно, согласен без всяких раздумий.
Так я стал первым человеком с российским паспортом, кто был принят в Йельский университет на конкурсной основе. Там началась очень интересная, большая веха американской жизни. Моим ментором был Кай Эриксон, сын Эрика Эриксона, великого психолога ХХ века. Преподавать как ассистент хз я начал в первый год докторантуры. А после защиты диссертации меня пригласили заниматься исследованиями и преподавать свои курсы.
Какие из исследований, которые вы проводили, наиболее значимы для вас?
В Йеле я руководил исследованиями по поведению высокого риска в отношении СПИДа – тогда это была колоссальная проблема. А докторскую посвятил социально-психологическим последствиям аварии на Чернобыльской АЭС. В конце 2013 года, работая в Сколтехе, вернулся к теме – меня вовлекли в качестве эксперта МАГАТЭ по последствиям катастрофы в Фукусиме.
В России оказался с самого конца 1998 года и работал сначала консультантом Фонда «Общественное мнение». Потом меня позвали в качестве консультанта НК ЮКОС, для которой я проводил исследования и программы обучения топ-менеджеров. Позднее работал в менеджменте ЮКОСа заместителем главы международных коммуникаций компании. Параллельно я начал преподавать в Академии народного хозяйства (сейчас это РАНХиГС при Президенте РФ) в программе МВА Кингстонского университета, был профессором ВШЭ и РУДН, развивал собственный консалтинг, провёл немеренное количество тренингов. С лета 2011 года работаю в Инновационном центре «Сколково».
Сейчас ваша деятельность во многом связана с «Техноградом». Почему вы стали его ректором?
Во-первых, меня привлекла масштабность проекта. У «Технограда» две главные задачи:
- Создавать возможности для людей на разных этапах жизни, помогать людям найти себя и начать зарабатывать.
- Отвечать запросам экономики города на квалифицированных и мотивированных работников.
Россия – страна парадоксов, и один из наших парадоксов связан с человеческими ресурсами: в реестрах вакансий огромное количество кандидатов на каждое неакадемическое место (рабочую профессию), но при этом работодатели жалуются на страшный кадровый голод, задаются вопросом, где взять хороших людей. «Техноград» призван решать эту проблему.
Во-вторых, у нас в штате нет своих преподавателей, и это одна из уникальных черт «Технограда». У нас есть образовательная лицензия, мы осуществляем образовательную деятельность. А кто является создателем и проводником образовательного контента? Сами работодатели. Никто лучше лидеров рынка не расскажет и не покажет, как выполнять их работу. Вместе с ними мы разрабатываем образовательные форматы, главная цель которых – практико-ориентированное обучение.
Для малого и среднего бизнеса, у которого нет возможности развивать свои учебные центры, «Техноград» – это ещё и площадка для обучения своих работников. Технологии несутся вперёд, обучать сотрудников нужно. Если делать это на своём оборудовании, то оно может испортиться, а также будет страдать производительность труда. В «Технограде» есть великолепные мастерские, компании не несут никакого риска, и стоит это вменяемо по сравнению с аналогами.
В-третьих, «Техноград» находится на ВДНХ, а для Москвы это мегапроект. Город хотел, чтобы там постоянно происходила жизнь. Ежегодно через ВДНХ проходит огромный поток людей, часть которого может посетить наши короткие мастер-классы. Например, семья может научиться готовить пиццу или работать с 3D-принтером. Город постарался оснастить «Техноград» самым современным оборудованием, которое согласовывалось с WorldSkills, у нас есть курсы профессиональной переквалификации, и мы имеем право выдавать удостоверение гособразца.
Чем наполнен «Техноград»?
Задолго до открытия мы провели исследования и выяснили, что есть области, которые особенно востребованы с точки зрения притока новых людей. Ориентируясь на потребности города, мы сформировали набор мастерских и сгруппировали их по большим направлениям в пяти павильонах.
Партнёры разные. Как пример, в павильоне «Техноград.Пром» работает Академия GNFA – французская франшиза, которая собаку съела в деле автомеханики, а эта профессия очень востребована. Есть большой павильон «Техноград.Арт». Там одним из партнёров стала имидж-лаборатория «Персона» – самая большая сеть салонов красоты в стране. В этом же корпусе у нас продвинутая мастерская звукорежиссуры, анимации. Словом, мы развиваем направления, которые не требуют высшего образования, и вместе с тем они востребованы и позволяют человеку достаточно быстро овладеть нужными компетенциями, чтобы потом работать на кого-то либо на себя.
Сразу скажу, что список мастерских никогда в камне высечен не был: ситуация на рынке труда постоянно меняется. Фундаментальная мысль в основе «Технограда»: он, по определению своему, шагает в ногу с рынком.
Проводят ли в «Технограде» профориентационные тесты, помогают ли определиться с профессией?
Да, это всё делается в нашем Центре развития карьеры, который служит своего рода мостом между теми, кто хочет найти работников и кто ищет работу.
Например, для школьников мы проводим мероприятия по ранней профориентации – экскурсии, тестирование, события в игровых форматах. Одновременно на площадке много мероприятий, направленных на популяризацию деятельности компаний.
Участвует ли «Техноград» в социальных проектах?
Да. Например, мы тесно сотрудничаем с Департаментом труда и социальной защиты населения города Москвы: ведём программы для людей, которым нужно переквалифицироваться. Часто в силу факторов здоровья человек больше не может работать по своей специальности, а зарабатывать дальше необходимо.
В чём преимущество «Технограда» перед другими образовательными учреждениями?
О главном преимуществе я уже сказал – это практико-ориентированное обучение от реальных рыночных игроков. Образование в любой стране – консервативный институт, он никогда не будет успевать за тем, что реально происходит в бизнесе. И мы хотели преодолеть разрыв между тем, что на самом деле нужно, и тем, чему учат.
Жизненный успех сегодня необязательно связан с высшим образованием. В моих устах это звучит странно: я учился от школы до докторской, но тем не менее я отлично понимаю смысл и суть этой идеи.
В 2015 году вы давали интервью «Коммерсанту» и рассказывали об эмоциях, которые лидировали в обществе на тот момент. Скажите, серьёзно ли изменилась ситуация? Какая эмоция, на ваш взгляд, будет лидировать в обществе в 2020 году?
Я думаю, что ощущение острого кризиса сменилось чем-то иным. Люди адаптировались к тому, что их экономическая ситуация не улучшается, ощущение кризиса перестало глубоко тревожить людей.
Если комментировать актуальную сейчас историю, развернувшуюся летом 2019 года (абсолютно мирные протесты в Москве, которые были превращены в жёсткое противостояние между государством и обществом), то не только у поколения миллениалов, но и у всех предшествующих поколений такая борьба вызывает серьёзный эмоциональный ответ. Во-первых, люди видят в этом страшную несправедливость. А во-вторых, при и так уже низком доверии к государству люди начинают сомневаться в собственной безопасности. Я бы назвал эти эмоции немым протестом.
У нас огромная страна, и все по-разному реагируют на такие события. Люди, которые далеки от центра, чаще переносят всё безболезненно, а города-миллионники боль ощущают – свидетельство тому отдельные, на первый взгляд, не связанные событийно, реакции людей. К примеру, вспомните историю с котом, которого не пустили на рейс Аэрофлота. Широта общественного ответа была колоссальной. Люди протестовали против непонятных им, неоправданных разного рода запретов бюрократического и другого характера. На мой взгляд, такие настроения будут возрастать.
Есть и позитивный тренд: в России начали создавать больше социальных лифтов. Например, проект «Россия – страна возможностей» и другие подобные инициативы, направленные на молодых людей. Они показывают, что в нашей стране можно расти, соревноваться, идти к чему-то хорошему, получать дополнительную поддержку.
Какие компетенции будут востребованы в новом десятилетии?
Будущее человеческого капитала – целая поляна для дискуссий. В повестке до 2035 года мы увидим постепенный переход от профессий к компетенциям. Огромное количество алгоритмизируемых профессий уйдёт с рынка. Многие специальности станут уделом искусственного интеллекта – рынок будет переформатирован. Тренд «от профессий к компетенциям» от всех потребует развития новых навыков, которым не учат в школе (я называю их метакомпетенциями). Например:
– Умение работать в команде. Инновационные разработки могут обеспечивать конкурентное преимущество, а они, как правило, не создаются одним человеком.
– Критическое мышление. Способность посмотреть на явление, события собственным взглядом, думать своей головой. Именно эта компетенция необходима, чтобы двигать что-то вперёд.
– Коммуникативные навыки как чисто человеческая компетенция. Любой большой город – это, в первую очередь, сервисный центр, а основа хорошего сервиса – грамотная коммуникация сотрудников с клиентами.
– Высокий уровень эмоционального интеллекта. Питер Сэловей, один из самых больших учёных по эмоциональному интеллекту, создатель модели эмоционального интеллекта Дж. Мэйера, П. Сэловея и Д. Карузо, сказал недавно: «Лидерство – это способность вдохновлять, объединять и находить баланс. Для этого нужен высокий эмоциональный интеллект».
– Умение учиться. Когда так быстро меняются сами вещи, которым нужно учиться, то времени на освоение необходимых практических навыков мало. Надо уметь овладевать ими быстро!
Что касается профессий как таковых, то 2020 год, на мой взгляд, не будет серьёзно отличаться от 2019 года. По-прежнему высоки запросы на сервисные профессии, много вакансий в торговле. Москва официально признана инновационным кластером, поэтому всё больше людей будет вовлекаться в создание инноваций, технологическое предпринимательство, многочисленные стартапы. Главный ресурс на это у нас есть: талантливых людей в России много, и, по-моему, они гораздо большее наше богатство, чем нефть или газ. Трудность лишь в том, чтобы эти идеи дошли до разумного воплощения.
Топ-3 персоны, которые вдохновляют
- Кай Теодор Эриксон
- Илон Маск
- Ричард Брэнсон
Топ-3 любимых мобильных приложения
- WhatsApp
- me
- Facebook
